Луи Даниель "Сачмо" Армстронг
(часть первая)

Говоря о феномене Армстронга и его фантастической популярности, начать следует, пожалуй, с вопросов:

- Каким вы его знаете?
- Кто он такой, по-вашему?

Большинство просвещенных любителей музыки ответит:

- Вы ещё спрашиваете! Конечно, Армстронг - величайший трубач, певец, и вообще джазовый музыкант!

Уверяю вас, это не так. Вернее уже давно не так. Да и раньше-то было не совсем так.

В основном миру известен “Сачмо” Армстронг шоумен, обладающий сверхъестественным обаянием, стремящийся чего бы ему это ни стоило принести публике радость, куражащийся, дурачащийся и гримасничающий на потеху миллионам зрителей и слушателей, поющий хриплым голосом “Hello, Dolly” или “Go Down, Moses” и подыгрывающий себе на трубе.

Когда-то был и другой Армстронг, действительно замечательный джазовый (я подчёркиваю - джазовый!) трубач, певец, и вообще музыкант!

По логике вещей Армстронг, прославившись в двадцатые годы, к концу сороковых должен был бы потихоньку угаснуть, забыться и упоминаться не иначе как в числе знаменитостей эпохи раннего джаза. Миру известны его коллеги-современники, пережившие чуть ли не в нищенстве эпоху биг-бэнда и вернувшиеся в музыку с расцветом интереса к традиционному джазу.

Взять хотя бы Кида Ори, занимавшегося одно время разведением кур, Сиднея Беше, промышлявшего портновским делом, Бейби Доддса, водившего такси или Банка Джонсона, лишившегося зубов и крутившего баранку грузовика где-то на плантациях. Ни один из них (и многих других) не заработал подобной всемирной славы, хотя многие, поверьте, её достойны.

Беше, правда, сделался чуть ли не французским национальным героем, и его именем названа одна из парижских улиц.

При упоминании фамилии Армстронг в первую очередь подумаешь о музыканте и лишь во вторую о космонавте (и тот и другой, к слову, - американцы).

Зато если спросить среднего джазмена-традиционщика, что ему говорит фамилия Смит, он может быть вспомнит о легендарной королеве блюзов Бесси Смит, может быть назовёт Мэмми Смит. Если же уточнить вопрос таким образом: сколько ему известно замечательных корнетистов по фамилии Смит (самая часто встречающаяся в мире фамилия - Смит, Шмидт, Кузнецов и т. п.) , он, пожалуй, разведёт руками. А ведь в эпоху расцвета нью-орлеанского и чикагского джаза существовало по меньшей мере двое трубачей (корнетистов) про которых современники говорили, что они ничуть не уступают Армстронгу. Это - Джаббо Смит, виртуозно владевший верхним регистром, воспитанник того же что и Луи исправительного дома для цветных и Джо Смит, с которым Армстронга свела судьба во время работы в оркестре Флетчера Хендерсона. Вы скажете, - дались тебе эти Смиты, - вон сколько было всяких “Биксов” Бейдербеков, Томми Лэдниеров, “Кингов” Оливеров, Фредди Кеппардов, Бабберов Майли да “Редов” Алленов, - и будете правы. Однако все они ныне забыты. Или почти забыты.

Говоря коротко, всем этим людям не повезло с менеджерами. В случае с Биксом Бейдербеком, Баббером Майли, Томми Лэдниером и Джаббо Смитом виноват, конечно, ещё и алкоголь.

Не будь Джо Глейзера, не было бы и Луи Армстронга.

С Глейзером судьба свела Армстронга в середине 30х годов. Джо оказался великолепным менеджером, умеющим угадывать вкусы публики. Финансовые дела Армстронга быстро поправились, а вот в плане исполнительства, увы, наступил спад. Армстронг никогда себя не считал джазменом, даже в автобиографии он не часто употребляет слово “джаз”, он говорит “музыка”. Своё предназначение он видел в том, что бы доставлять публике радость. Как - уже второй вопрос.

Во многом возрождению интереса к своей персоне Армстронг обязан Голивуду, который в порядке экранизации одной из американских легенд снял в 1946 году фильм про Нью-Орлеан. Понятное дело, не обошлось без нашего героя. Тогда же был устроен концерт во втором отделении которого Армстронг как всегда выступал с большим оркестром исполняя свой обычный коммерческий репертуар, а в первом отделении в качестве анонса с небольшим составом впервые за много лет играл настоящий джаз. Успех этой затеи, видимо, и побудил в конечном итоге Джо Глейзера набрать для Армстронга небольшой состав и договориться о его выступлениях в лос-анжелесском клубе “Билли Берг”. Затея имела потрясающий успех, определивший всю дальнейшую творческую судьбу Армстронга.

Если угодно, трагедия Армстронга-джазмена состоит в том, что он (Луи) был слишком подвержен внешнему влиянию, ему всегда не хватало уверенности в собственных силах, поэтому талант его практически всегда был направляем чьей-нибудь волей. Покуда Луи находился в компании настоящих джазменов, всё было отлично. Стоило ему окунуться в мир шоу-бизнеса и понять, что публике нравятся его эксцентрические выходки и хрипловатый голос, как Армстронг-трубач оказался практически потерян для джаза.

Всю свою жизнь Армстронг был склонен вручить свою судьбу кому-нибудь влиятельному и энергичному. Первым таким человеком стал нью-орлеанский ударник Блек Бенни, приведший Луи в оркестр Кида Ори. Потом его опекуном сделался Джо Оливер, благодаря которому он решился наконец покинуть Нью-Орлеан и перебраться в Чикаго. Женившись на Лил Хардин, Армстронг приобрёл в лице супруги ещё как бы работодателя и имиджмейкера. Поддавшись её уговорам он распрощался с Оливером, у которого, как считала Лил, он не мог проявить свою яркую индивидуальность. По её настоянию позже он ушел от Флетчера Хендерсона и вернулся в Чикаго, где играл в ею же организованном составе. Безусловное следствие нелёгкого жизненного опыта, полученного Луи ещё в детстве, склонность эта в итоге привела его к мировой славе.

Еще Армстронг - величайшая загадка. Гениальность, как известно на пустом месте не образуется и чью-то манеру игры он, хотя бы поначалу, должен был брать за образец. Если пытаться сравнивать стиль Армстронга со стилями тех корнетистов или трубачей, которых он в разное время называл своими учителями (например, Кинга Оливера и Банка Джонсона), становится очевидно, что не им он обязан своей самобытностью.

Кстати, кроме перечисленных выше (за исключением Фредди Кеппарда), автору довелось услышать записи ещё многих других ранних современников Сачмо. Таки я вам засвидетельствую - действительно, ни с одного из них Луи не мог собезьянничать.

Джазовые историки упоминают, правда, известного в Нью-Орлеане Бадди Пти, с которым Армстронгу, тогда ещё зелёному юнцу, довелось играть на стрит-парадах, похоронах и т. п. Те, кто слышал его игру, уверяют, что Армстронговская манера больше всего напоминает стиль Бадди Пти. Увы, этот легендарный человек не оставил никаких записей и почти не покидал пределов Нью-Орлеана.

К середине 30х годов в моду вошёл свинг, музыка больших оркестров. Выросло новое поколение трубачей технически не уступавших Армстронгу. У последнего же, наоборот, из-за прогрессирующей болезни губы начались проблемы с техникой. И, что самое ужасное, временами пропадал шикарный верхний регистр, игрой в котором Луи прежде всего стремился поразить публику. Всё это побудило Армстронга сделать основной акцент на вокале. С тех пор и до самой смерти Широкой публике Сачмо известен как обаятельный весёлый негр, неподражаемый шоумен, поющий песни и подыгрывающий себе на трубе.