Луи Даниель "Сачмо" Армстронг
(часть вторая)

* * *

Теперь, однако, пора вернуться к моменту рождения Луиса Даниэля Армстронга. С определением этого самого момента опять-таки сложности. Официально датой его рождения до недавнего времени считалось 4-ое июля (день независимости США) 1900 года. Джеймс Коллиер, автор книги "Луи Армстронг - американский гений" полагает, что он родился года на два раньше, а возраст скастил себе для того, что бы избежать призыва в армию. Совсем недавно была найдена запись в какой-то баптистской церковно приходской книге о том что Луис Даниэль Армстронг появился на свет божий 4го августа в 1901 году от рождества христова.

Матерью его была Мэри Энн Армстронг, которую все звали просто Мэйенн. Отца у Луи практически не было, поскольку Уилли Армстронг покинул семейство практически сразу после рождения сына. Какое-то время он жил у бабушки Джозефины (матери отца), зарабатывавшей на жизнь стиркой в богатых домах, ходил в школу и посещал церковь. Мать же в это время переселилась в чёрный Сторивилл, что означало, скорее всего что она занималась проституцией. Когда Луи было около двух лет, Мэйенн родила девочку, которой дали имя Беатрис. Однако все звали её Мама Люси. Когда же Мейенн серьёзно заболела, Луи переехал к ней, чтобы ухаживать за больной матерью и младшей сестрой. О том, насколько регулярными были его занятия в школе судить трудно, несомненно то, что большую часть времени он был предоставлен самому себе. По словам Армстронга в этом квартале не было ни одного приличного дома, зато было полно всевозможных увеселительных заведений сомнительной репутации, где выступали многие пионеры джаза, в том числе и Чарльз "Бадди" Болден, игру которого Армстронг вполне мог слышать, потому что по тогдашней традиции, музыканты за полчаса до начала танцев выходили на улицу и играли, созывая народ.

Чтобы пополнить семейный бюджет Луи вынужден был не только работать, но и, по его собственному признанию, даже воровать. Денег всегда не хватало и частенько принесённые им жалкие пенни были единственным деньгами в доме. Кроме того, ему всегда не хватало настоящего отца, поскольку приятели Мэйенн, которых он называл отчимами, никогда по-настоящему не проявляли к нему интереса. За то время, что он прожил с матерью этих "отчимов" сменилось штук шесть.

Начало музыкальной карьеры Луи можно отнести к тому же времени. Вместе с приятелями он организовал вокальный квартет, просуществовавший около двух лет. Тогда же Армстронг получил и первую кличку "Dippermouth" (дословно - глубокий рот); за что его так прозвали: за лужёную глотку или за широкую ухмылку - дело тёмное.

Следующим серьёзным этапом в музыкальном развитии Армстронга стал исправительный дом для цветных, куда он попал за стрельбу из револьвера на улице. В "Доме Джонса" (так называлось это заведение) был самодеятельный духовой оркестр. В него Луи попал не сразу, и то, оказавшись в оркестре, поначалу играл на тамбурине. Скоро он играл уже на барабане, потом на альтгорне, и наконец ему был доверен корнет. Как полагают некоторые критики игра в этом оркестре (который вовсе не был джазовым) и определила подход Армстронга к исполнительству. Корнетистам-виртуозам тогдашних оркестров была свойственна яркая, эффектная манера игры, мастерское владение инструментом, чистый открытый звук без употребления граул эффектов. Таким вот музыкантом и стремился сделаться Луи, в то время как многие его сверстники испытали влияние совершенно другой музыки, прежде всего блюзов и регтаймов. Главная задача оркестрового корнетиста состояла в том, чтобы красиво подать мелодию.

Режиссёр звукозаписей Армстронга Милт Гебблер сказал как-то: "Луи любил мелодию". Действительно любовь к красивой мелодии всегда была его отличительной чертой.

Принято считать, что в то время в Нью-Орлеане существовало четыре разных типа оркестров. Первые, самые дорогие оркестры состояли из грамотных, профессиональных музыкантов. Оркестры эти исполняли некоторые классические произведения, вальсы, регтаймы и популярные песни и состояли в основном из темнокожих креолов. Второй разновидностью ансамблей были знаменитые уличные оркестры, состав которых был более пёстрым, а средний исполнительский уровень - ниже. В барах и хонки-тонкс выступали малые составы (до двух человек), исполнявшие преимущественно блюзы. К четвёртой категории можно отнести танцевальные оркестры, выступавшие в дансингах и на пикниках.

В период ученичества Армстронгу довелось поиграть в оркестрах как минимум двух из этих разновидностей. В хонки-тонкс он научился играть блюзы, и в дальнейшем он часто бывал приглашаем в качестве аккомпаниатора исполнителями блюзов. Известны его записи с Бесси Смит. Последняя, однако, как правило, предпочитала сотрудничать со своим однофамильцем, замечательным трубачом Джо Смитом, а Луи приглашала только в тех случаях, когда тот находился в отъезде. Играя в уличных оркестрах Армстронг прошёл незаменимую школу импровизации и, видимо, испытывая влияние Бадди Пти, приобрёл свою характерную манеру исполнения; так что к моменту появления в оркестре Кида Ори он был уже вполне приличным музыкантом.

Сведения о том, сколько времени Армстронг провёл в приюте весьма разноречивы. Называются сроки от восемнадцати месяцев до пяти лет. По возвращении из приюта в 1914-15 году он снова принимается за работу: продаёт газеты, развозит по домам молоко и уголь. Последнее позволяет ему беспрепятственно появляться в белом Сторивилле, куда без специального повода негру войти было невозможно. Таким образом, Луи получает возможность слушать многие и многие лучшие оркестры, в частности команду Джо Оливера, выступавшую в кафе "Пит-Лала".

В течение некоторого времени после выхода из исправительного дома Армстронг не может себе позволить обзавестись собственным инструментом и, приходя в бары или хонки-тонкс он, выждав подходящий момент, просит корнетистов пустить его на время вместо себя. Тогда же он сближается с Джо Оливером. Сначала носит ему корнетовый футляр во время парадов (что считалось тогда большой честью для начинающих музыкантов), потом делается его учеником, и, наконец, становиться протеже Оливера. Тот дарит ему приличный инструмент, обучает всяким музыкальным премудростям и иногда даже, когда бывает приглашен в два места сразу, в одно из них посылает играть вместо себя. Такой стиль поведения, кстати, совершенно не характерен для Оливера, и больше никого в своей жизни он так никогда не опекал.

После того, как Оливер перебирается в 1918 году Чикаго, Армстронг заменяет его в оркестре Кида Ори. Сам Ори рассказывал об этом так:

"В городе было немало хороших, опытных трубачей, но ни один из них не обладал такими большими исполнительскими возможностями, как Луи. Помню, как я сказал Армстронгу, что если ему удастся раздобыть себе пару приличных брюк, я возьму его в свой оркестр. Через два часа он примчался в мой дом со словами: "А вот и я. Жду не дождусь, когда наступит восемь часов. Я готов начать".

В том же 1918 году Армстронг женится на проститутке Дейзи Паркер. Познакомились они в танцевальном зале "Брик-Хауз", где Дейзи пыталась заполучить Луи в качестве клиента, но в итоге после короткого романа дело закончилось свадьбой.

Играя в лучшем оркестре Нью-Орлеана, Армстронг продолжает подрабатывать в хонки-тонкс, на похоронах, пикниках и т. п.

В 1919 году оркестр распадается, а Ори по совету врачей, рекомендовавших ему сменить климат, переезжает в Лос-Анджелес. Находясь там, Ори организует оркестр и делает попытки вызвать из Нью-Орлеана Армстронга, Джонни Доддса, Джо Линдси и возможно еще кого-то. Вся затея сорвалась из-за того, что подружка Линдси грозила покончить с собой, если тот уедет из Нью-Орлеана, а приятели не захотели ехать без Линдси.

Еще во время работы в оркестре Ори Армстронг уже начинает выступать на прогулочных пароходах. Свой первый продолжительный рейс Луи совершает в 1919 году в летнюю навигацию. Не исключено, что решение отправиться в длительное плавание было навеяно бесконечными семейными сценами. У Дейзи был жуткий характер, она была необычайно ревнива, и отношения выясняла обычно при помощи предметов домашнего обихода, как-то скалки, ножа, утюга и т. п.

Пароходный бизнес находился тогда в руках братьев Роя, Джозефа, Джона и Верна Стрекфусов. Из-за конкуренции с железными дорогами конъюнктура рынка всё ухудшалась и Стрекфусы приняли решение превратить часть своих пароходов в прогулочные суда.

Вспоминает нью-орлеанский музыкант Денни Баркер: "Одним из наиболее интересных событий в Нью-Орлеане было выступление Фэйта Маребла, которое начиналось ежедневно в семь часов вечера на пароходной пристани...

... Эти пароходные концерты начались ещё в 1900-х годах на таких судак как "J. S." и "Bald Eagle", а к 1916-17 годам почти на всех пароходах уже была музыка. Фэйт играл по вечерам на пристани, чтобы люди узнавали, что пароходы отправляются на экскурсии. И вдоль по всей нашей реке у Фэйта Маребла была превосходная репутация.

Каким образом появилась музыка на речных пароходах? Дело в том, что там обычно всегда было много негров, бродяг, рабочих и прочего простого люда. Как правило, почти половина из этого разношёрстного сброда играла на гитарах, а все остальные пели. Когда эти пароходы отплывали в свой очередной рейс по реке, простой народ находился на нижней палубе, а белые пассажиры, игроки и прочая знать - на верхней. Но как только люди с верхней палубы слышали игру и пение негров, они тут же сходили вниз, так им было интересно. И именно это дало Стрекфусу, владельцу пароходной линии хорошую идею держать там оркестры."

Вспоминает Тони Каталано: "Примерно в середине 1919 г. проводились танцы в новоорлеанском "Cooperative Hall". Туда как-то заглянул Фэйт Маребл и услышал, как оркестр Кида Ори превосходно играет "Honky-Tonky Town" Криса Смита. Фейт спросил, что за парень так здорово играет на корнете - оказалось, что это Луи Армстронг. Боб Лайонс был тогда менеджером бэнда Ори и сам играл на басе. Фэйт отправился к Лайонсу и спросил, не может ли он использовать корнетиста в те дни, когда тот не играет с бэндом. После этого разговора Фэйт стал Луи к себе в пароходный оркестр, а потом устроил его на постоянную работу на судно "Capitol" той же самой линии у Стрекфуса. Они долго играли вместе, так Луи начал свой путь на север."

Работа в пароходном оркестре стала для Армстронга незаменимой школой. Играя каждый день практически без выходных, он набрал прекрасную форму. Поскольку ему всё время приходилось иметь дело с нотами, он научился прилично читать с листа.

Вспоминает Затти Синглтон: "Когда какой-либо музыкант получал работу на пароходе у Фэйта Маребла, у нас в Новом Орлеане обычно говорили: "О, этот парень пошёл в консерваторию", потому что сам Фэйт был прекрасным музыкантом, а люди, работавшие с ним, должны были играть действительно хорошо. ...Наиболее интересным событием не пароходах была ночь в Понедельник, когда там устраивались танцы для негров. Кроме этого, каждую ночь разъезжали вверх и вниз по реке в течение некоторого времени, а потом возвращались назад. Они были ярко освещены, и с них неслась громкая музыка."

Есть сведения, достоверность которых, впрочем, ставится многими под сомнение, что во время остановки парохода в Давенпорте Армстронга слышал начинающий тогда и ставший знаменитым впоследствии белый корнетист Бикс Бейдербек. Тогда же, как утверждает сам Армстронг, состоялось и знакомство двух музыкантов.

После навигации 1921 года Армстронг уходит от Стрекфусов настоящим профессионалом.

В 1922 году снова последовало несколько попыток вытащить Армстронга из Нью-Орлеана. Первая, предпринятая мало кому ещё тогда известным негритянским пианистом Флетчером Хендерсоном успешно провалилась. Луи отговорился тем, что не хочет ехать без своего приятеля Затти Синглтона. Зато когда ему прислал из Чикаго приглашение "Папа" Оливер, Луи не долго думая сел в поезд и отправился навстречу судьбе.

Армстронгу была предложена роль второго корнетиста в "King Oliver's Creole Jazz Band".

Теперь довольно трудно сказать, зачем Оливеру понадобился в оркестре второй корнет. Возможно, перевалив за сорокалетний рубеж и почувствовав свой возраст, Оливер ощутил необходимость иметь под боком запасного корнетиста. Может быть, просто дали себя знать тёплые, чуть ли не отцовские чувства к Армстронгу (кроме него, как известно, Оливер никогда никого не опекал). Вероятнее всего, что сыграло свою роль и то и другое.

По свидетельству современников Армстронгу довольно часто позволялось солировать. Особенно восхищали публику "унисонные брейки", исполняемые Оливером и Армстронгом вместе как бы спонтанно. Первый раз Оливер играл брейк один, но этого вполне хватало Луи для того чтобы подобрать к нему второй голос, и в следующий раз брейк исполнялся уже вдвоём.

Хотя Армстронг всё это время находился в тени Оливера, очень скоро о нём заговорили, как об ученике, превзошедшем своего учителя.

Я бы позволил к этому добавить от себя следующее: манеры их настолько различны, что ни о какой преемственности и речи быть не может, это великолепно слышно на записях "King Oliver's Creole Jazz Band", где Луи исполняет несколько характерных соло. Армстронг настоящий инструменталист "до мозга костей", в то время как Оливер придерживается как бы вокальной манеры исполнения, активно используя плунжерную сурдину (попросту говоря, вантуз), и прибегая к граул-эффектам. Кстати, несведущий слушатель легко может спутать оливеровский корнет с человеческим голосом, ей богу, очень похоже.

В составе "King Oliver's Creole Jazz Band" Армстронг сделал ряд записей, о чём несколько более подробную информацию можно получить, прочитав соответствующее место в статье об Оливере.

Луи продержался в "Creole Jazz Band" около двух лет. В 1924 году он по настоянию второй жены Лил покидает Оливера и, переехав в Нью-Йорк, выступает с оркестром Флетчера Хендерсона, того самого, что несколько лет назад безуспешно пытался заполучить его к себе.

Хендерсон пригласил Армстронга на место уехавшего Джо Смита. К 1926 году оркестр Флетчера Хендерсона считался едва ли не лучшим составом, исполнявшим аранжированную музыку. Считается, что Флетчер Хендерсон вместе с главным аранжировщиком оркестра Доном Родменом разработали главный принцип исполнения биг-бэндовой музыки, в соответствии с которым оркестр делится на две противопоставляющиеся друг другу группы: саксофоны и медные духовые. Когда одна группа ведёт мелодическую линию, другая - поддерживает её короткими ритмическими фигурами, причём мелодия может по ходу дела переходить от одной группы к другой, потом к солисту и обратно. Принцип этот используется свинговыми оркестрами и поныне. Луи, хоть и знакомый с нотами, поначалу почувствовал себя весьма неуютно среди "грамотных" музыкантов, однако быстро освоился и вскоре получил всеобщее признание.

Вспоминает Луис Меткалф: "На мой взгляд, дискуссия о двух различных стилях игры, восточном и западном, началась тогда, когда Луи Армстронг присоединился к бэнду Хендерсона, заняв место трубача Джо Смита. Началась, можно сказать, непримиримая вражда между джазменами - сторонниками Смита и Луи, ибо, если Луи представлял собой образец так называемого западного джазового стиля игры на трубе, то Джо Смит был сторонником восточного. Я помню то, что случилось в театре "Apollo", когда Хендерсон впервые выставил на сцену Луи. Вряд ли кто-нибудь знал об этом заранее. Джо Смит был там же с местным бэндом, и когда он начал шоу, зал просто взорвался аплодисментами. Его потом вызывали целых пять или шесть раз, т. к. тогда он играл лучше, чем когда-либо в своей жизни. Думаю, он сделал это, чтобы показать людям, что он всё ещё Джо Смит. После него начал выступать бэнд Хендерсона. Их первым номером был "Copenhagen". Соло Луи было очень хорошим. Но оно было совсем другим по стилю, и публика не знала, стоит ли ему аплодировать по сравнению со Смитом. Следующий номер Луи был ещё лучше - он понравился, и публика зашевелилась, говоря: "Это ещё один великий трубач!". После третьей пьесы до них, наконец, дошло, и люди начали кричать: "Вот это настоящий трубач! Это - король!". И так Луи покорил аудиторию."